ощущал её в своих руках, она казалась мне такой хрупкой и уязвимой. И я втянул её в опасное дело, я виноват перед нею. Жасмин открыла глаза. Я не понимал, узнала ли она меня. Но взгляд её стал мягким и почти нежным. И я… я поцеловал её.
Наверное, я хотел бы большего. Но не посмел. Не так. Не во сне, где она не совсем понимает, что происходит. Даже если она желает того же. Ведь наши желания во снах — не совсем те же, что в реальности. И потому я счёл за лучшее исчезнуть, оставив её на солнечном морском берегу. Я не позволю кошмарам вторгнуться сюда. Но буду охранять её извне.
Я проснулся, как можно осторожнее поднялся и оглянулся на Жасмин: она по-прежнему спала, но лицо её было спокойным и безмятежным. Мне хотелось прикоснуться к ней, лежать рядом, чувствуя её тепло; чтобы она спала в моих объятьях. Я хотел заботиться о ней и защищать её. Мне было всё равно, что это за чувство — я не спешил давать ему название. Я понимал, что не смогу скрывать его от Жасмин. И не был уверен, что хочу. Я улыбнулся: пожалуй, это даже удобно, что мне не нужно объясняться.
За окном уже светало. Я привык просыпаться рано, чтобы видеть меньше снов. Да и монастырская привычка сохранилась. Монастырь. Оливер. Я должен рассказать ему, предупредить.
Я вышел на кухню и набрал номер монастыря — личные телефоны не разрешались монахам уставом. Когда кто-то взял трубку, я поздоровался и спросил отца-настоятеля. Через некоторое время Оливер взял трубку:
«Алло».
— Доброе утро. Это Виктор.
«У тебя всё в порядке? Есть новости?» — голос звучал взволнованно, хотя Оливер старался говорить спокойно.
— Мы встретились с Этьеном во снах. И… Оливер, он знает про тебя.
Пауза была лишь мгновенной:
«Этого следовало ожидать. Ничего страшного, Виктор. Не переживай. Я смогу за себя постоять. И, конечно, буду осторожен. Что ещё произошло… там?»
— Наверное, лучше рассказать при личной встрече. Я постараюсь как-нибудь заехать, при возможности.
«Могу я чем-нибудь помочь?»
— Береги себя.
«Конечно. Ты тоже. Передавай привет Жасмин».
Привет я передал сразу же — Жасмин стояла в дверях и смотрела на меня.
— Не хотел тебя будить.
— Как ни странно, я хорошо спала.
— Хм, — я отвёл глаза, стараясь не вспоминать своё вторжение в её сон.
— Это твоих рук дело? — Жасмин пыталась изобразить возмущение, но это у неё плохо получалось. Она никак не могла определиться, сердиться ей на меня или нет.
Я решил на всякий случай оправдаться:
— Я боялся, что Этьен станет искать тебя.
— Но он же не знает, кто я. Или это не помеха? — Жасмин обеспокоенно посмотрела на меня.
Я пожал плечами:
— Не зная имени и места нахождения — трудно. Но возможно.
— Ясно.
— Ты всё ещё можешь…
Жасмин посмотрела на меня так, что я решил не продолжать. Быстро сменив гнев на милость, она спросила:
— Что ты хочешь на завтрак: омлет, сосиски, хлеб с маслом, сыр? Боюсь, ничего интереснее нет. Ещё есть мюсли и молоко — но, думаю, ты это не ешь.
Я улыбнулся:
— Я ем всё. В монастыре меню не обсуждается. Да и дома у меня в холодильнике не густо.
— Ладно, — Жасмин улыбнулась в ответ, — тогда я достаю всё — а ты бери, что хочешь.
— Ага, только Джеффри сначала позвоню.
Я набрал номер крёстного.
«Виктор, доброе утро. Как вы?»
— Неплохо, — я рассказал ему, что мы увидели во сне Джона Кэссиди, смягчив описание столкновения с Этьеном. И умолчав о том, что произошло дальше. Не то, чтобы я хотел скрыть это от крестного. Но не хотел рассказывать сейчас и при Жасмин.
«У меня тоже есть для вас информация. Я нашёл человека, который учился в колледже вместе с Этьеном де Сен-Клером. Не в одной группе, но всё же. Это один мой знакомый. И он согласился поговорить с вами. Я бы тоже с удовольствием поехал, но… я опасаюсь, что, желая найти тебя и, возможно, зная о наших отношениях, Этьен может следить за мной. И я не хотел бы привести его к тебе».
Чёрт! Во что я втянул их: его и Оливера. Хотя, если уж на то пошло, «втянул» их ещё мой отец. Но я ведь продолжаю это «славное дело».
— Да… Джеффри, я…
«Всё в порядке, Виктор. Пока будем общаться по телефону. И лучше ты сам звони мне. Запиши адрес. Чарльз Уотерберри готов встретиться с вами уже сегодня. Расскажи потом, как всё прошло. И звони по возможности, пожалуйста. Ах да, ещё я встретил человека, который предложил мне воплотить все мои желания и мечты во снах», — даже по телефону я почувствовал улыбку в голосе Джеффри, — «Но это был не Этьен. Постараюсь узнать о нём что-то ещё».
— А это не опасно?
«Виктор, ты же знаешь, осторожность — моё второе имя».
Я хотел было сказать, что это далеко от истины; но лишь попросил его не рисковать.
Поблагодарив крёстного, я повернулся к Жасмин:
— Кажется, нам есть, чем заняться до вечера.
Знакомый Джеффри согласился встретиться с нами во время ланча в одном из кафе в центре города. Когда мы вошли, из-за столика навстречу нам поднялся мужчина лет сорока: в деловом костюме, явно не дешёвом; с тёмно-русыми волосами и загаром любителя горных лыж. Но улыбался он приветливо и смотрел доброжелательно:
— Чарльз Уотерберри, — он крепко пожал мне руку.
— Виктор Легран и Жасмин Гримвуд.
— Очень приятно, — ответил Уотерберри, пожимая руку Жасмин.
Когда мы все уселись, он, изучающе глядя на меня, спросил:
— Так Вы — крестник Джеффри? Тогда странно, что мы не были знакомы.
И, улыбнувшись, добавил:
— Или Вы — ещё больший не любитель светских вечеров, чем Ваш крёстный?
— Боюсь, что так. Спасибо, что согласились встретиться с нами.
— О, совершенно не за что. Джеффри теперь мой должник, — и снова улыбка, — А он очень не любит долги и потому охотно их отдаёт. Я понимаю, вы хотели поговорить об Этьене де Сен-Клере, — добавил он уже серьёзно и тихим голосом.
Я кивнул, стараясь скрыть волнение.
— Что ж. На самом деле, мне не так много о нём известно, и отнюдь не тайные факты. Я вырос в тех же краях, откуда родом Этьен. Но мы не были знакомы. И впервые я услышал о нём, когда его похитили — как потом оказалось, бывший ухажёр его матери. Говорили, что она вышла за его отца, маркиза де Сен-Клера, из-за титула; а тот, в свою очередь, женился из-за денег её отца. И брак не был особо счастливым. Похищение
